Интервью ректора Рязанской православной духовной семинарии епископа Скопинского и Шацкого Феодорита Рязанскому богословскому вестнику

РПДС - ЗАДАЧИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

«ПРАВИЛЬНО ОРГАНИЗОВАТЬ УЧЕБНЫЙ ПРОЦЕСС - НАША ГЛАВНАЯ ЗАДАЧА»

интервью с Ректором РПДС

епископом Скопинским и Шацким Феодоритом

9 июля 2019 года решением Священного Синода ректором Рязанской право¬славной духовной семинарии назначен епископ Скопинский и Шацкий Феодорит. Владыка в свое время окончил Рязанское православное духовное училище, Московскую духовную академию, обучался в магистратуре Практической школы высших исследований в Париже и Московском православном институте святого Иоанна Богослова. С 2009 года обучение совмещал с преподавательской деятельностью, которую продолжил и позже, в том числе по возвращении в пределы Рязанской митрополии, в семинарии.

Сегодня мы беседуем с владыкой о перспективах нашей духовной школы, о роли и значении церковного образования, о современных семинаристах, их занятиях и интересах, а также о том, какими качествами нужно обладать, чтобы стать хорошим священником.

- Ваше Преосвященство, Ваше интервью откроет юбилейный 20-й номер научно-богословского журнала Рязанской православной духовной семинарии «Рязанский богословский вестник». За десять лет издание стало площадкой, где ученые-богословы, историки, преподаватели, аспиранты, студенты могут представить результаты своих исследований, поделиться мнениями. Став главным редактором журнала, какую задачу Вы перед собой видите?

- Главная задача — это, конечно, продолжать хорошо начатое дело. Я очень рад, что рязанской семинарией издается такой замечательный журнал, который делает честь любому духовному учебному заведению. Я надеюсь, что «Рязанский богословский вестник» будет интересен не только людям, связавшим свою жизнь с богословием, духовным образованием, но и широкому кругу читателей. В журнале много краеведческих статей. Уровень представленных материалов доступен для восприятия любому православному человеку, которому не безразличен родной край и дорого то, во что он верит.

- Какое значение «Рязанский богословский вестник» имеет для образовательного процесса?

- В этом году инспекционная комиссия Учебного комитета Русской Православной Церкви провела в семинарии плановую проверку. И в качестве недостатка было отмечено небольшое количество опубликованных работ наших студентов в научных журналах. Уровень активности семинаристов на этом поприще должен быть все-таки выше. Поэтому в «Рязанском богословском вестнике» нужно публиковать не только статьи преподавателей, но и хорошие студенческие работы.

Семинаристы должны уметь искать материал для своих семестровых сочинений, курсовых и выпускных квалификационных работ. А для этого нужно читать не только учебники, но и различные журналы, первый из которых - «Рязанский богословский вестник». Он должен быть настольной книгой наших семинаристов. Каждый номер они должны прочитывать от корки до корки и живо обсуждать между собой опубликованные материалы.

- Вы были назначены ректором духовной семинарии сравнительно недавно. После знакомства с ее повседневным бытом, преподавателями, студентами, какие впечатления у Вас сложились?

- Когда-то я и сам учился в этих стенах. В 2002 году окончил Рязанское православное духовное училище, которое спустя два года было преобразовано в семинарию. Знания, полученные здесь, позволили мне без особых усилий поступить в Московскую духовную семинарию и закончить ее с красным дипломом.
Многие преподаватели рязанской духовной школы - мои давние знакомые. Сразу завязались теплые отношения и с теми сотрудниками, которых я не знал раньше. Ректорство для меня - новая стезя деятельности. Причем священноначалие распорядилось так, чтобы я оставался одновременно и правящим архиереем Скопинской епархии. Меня это не испугало, я положился на волю Божию и на помощь тех людей, которые трудятся в семинарии многие годы. Пока не могу сказать, что в работе учебного заведения все идеально, поскольку сужу по себе, а не по своим сотрудникам. В административном аппарате произошли некоторые изменения. Благодарю Бога, что пока не ощущаю неподъемной ноши. Чувствую, что Господь помогает.

- Какие преобразования ждут рязанскую духовную семинарию в ближайшие годы? Какой Вам видится ее перспектива развития?

- Преобразований, конечно, не избежать. Но это не совсем ломка и уничтожение старого. Это скорее совершенствование существующего. С этого учебного года в семинарии было открыто Регентское отделение. Сейчас мы усиленно работаем над введением штатно-окладной системы. Прорабатываются и совершенствуются учебные программы. Методическая деятельность вышла на новый уровень. Улучшаем работу индивидуальных наставников студентов. В общем, нам есть над чем работать.
Священноначалие в лице Учебного комитета Русской Православной Церкви правильно ставит очень высокие планки. Нам не всегда удается в полной мере им соответствовать. Но, я думаю, это нормальная ситуация, когда требования большие, а выполняют их люди настолько, насколько могут. Всегда есть к чему стремиться.
У рязанской духовной семинарии огромный потенциал. Мы будем прилагать все усилия, чтобы уровень образования наших студентов постоянно повышался и соответственно уровень преподавания тоже возрастал. У нас трудятся прекрасные преподаватели. Однако время от времени им нужна методическая помощь. Правильно организовать учебный процесс - наша главная задача. Пока у нас нет амбиций открыть на базе семинарии магистратуру и в ближайшее время получить государственную аккредитацию. Хотя, конечно, со временем это тоже надо делать. Сейчас для нас важно, чтобы будущие священнослужители получили необходимые знания, которые понадобятся им в дальнейшей пастырской деятельности.

- Изменится ли как-то в будущем расписание, состав предметов? Будет ли расширен педагогический состав?

- Наша учебная программа реализуется в соответствии с Церковным образовательным стандартом, поэтому состав предметов меняться не будет. Планируется усилить преподавание существующих профильных дисциплин. Среди них Священное Писание, догматическое богословие, история церкви, богослужение, литургика.
У нас работают преподаватели с хорошим богословским потенциалом. Безусловно, незначительная текучка кадров происходит, как и в любой другой сфере. Я бы не сказал, что при моем начале ректорства кадровый состав полностью поменялся. У нас нет таких ресурсов и необходимости в этом.

- Говоря о духовном образовании, встает вопрос и о духовном воспитании семинаристов. Как сделать так, чтобы во время учебного процесса шёл также и воспитание будущих пастырей?

- В духовной школе образовательный и воспитательный процессы обязательно идут рука об руку. В семинарии готовят будущих священнослужителей. Поэтому уделяется большое внимание не только их академической образованности, но и воспитанию душевных качеств, внутренней дисциплины. Если врач, например, курит, сквернословит, но является хорошим специалистом, то на его вредные привычки закрывают глаза. А священник не может служить у Престола и при этом быть грубым человеком, нецензурно выражаться и курить. Это сразу отразится на его деятельности. Ведь от пастыря зависят судьбы многих людей.
В каждой семинарии обязательно есть духовник. Он проводит с ребятами беседы. К нему студенты обращаются за советом, приходят на исповедь. Еще у каждого курса есть классные наставники - старшие священники. Они помогают ребятам решать как повседневные, так и духовные вопросы. Поэтому воспитательным процессом мы занимаемся и при всяком случае стараемся его улучшать.

- Образование в семинарии дает право на принятие священного сана. Но это не гарантия того, что человек станет священником. Приходская деятельность очень многогранна. Если говорить в широком смысле, выпускник семинарии - кто он?

- Человек, преданный Церкви, человек, который служит Богу и людям. Конечно, не каждый выпускник семинарии становится священнослужителем и не каждому это позволительно. К кандидату для рукоположения в священный сан предъявляются определенные требования. Человек не может стать священником, например, имея ограниченные возможности здоровья, или женатый вторым браком. Казалось бы, ничего предосудительного в этом нет. Но от пастыря требуется чистота и безукоризненность во всем.
Я знаю много примеров, когда выпускники семинарии становились помощниками настоятелей, прекрасными преподавателями. Кстати, и до революции были выпускники духовной академии, которых называли в шутку «пиджачниками». Они не принимали священного сана, чтобы не обременять себя приходскими делами и заниматься исключительно богословской наукой. Вот пример достойных тружеников Церкви. Если наша семинария будет выпускать таких «пиджачников», мы будем только рады.

- Важно что для человека, поступающего в семинарию, наличие светского высшего образования?

- Наличие светского высшего образования всегда приветствуется, но это не принципиальное требование при поступлении в духовную школу. Обычно в вузах ребята приобретают навыки усвоения различного материала, конспектирования, запоминания. Все это приносит хорошие плоды при изучении богословских дисциплин. Семинарист, имеющий за плечами светское высшее образование, как правило, всегда в первых учениках. Ребятам, которые поступают в семинарию сразу после школы, гораздо тяжелее учиться. У большинства нет навыка самообразования и метода усвоения предметов. Все приобретается в процессе обучения и требует определенного времени. Главное, чтобы у студента была заинтересованность в том, что он изучает.

- Насколько сильно отличается образ жизни семинариста от образа жизни светского студента?

- У нас учебное заведение закрытого типа. В том смысле, что есть внутренний распорядок дня, которого студент обязан придерживаться. Но, конечно, семинария - это не монастырь. У студентов есть досуг, свободное время, личная жизнь. Ребята активно занимаются спортом, в определенные часы могут выходить в город, по необходимости ездят домой. Но их внутренняя жизнь, быт, свободное времяпрепровождение должны отличаться от организации жизни светских студентов, так как студенты семинарии - это люди, которыми движет глубокая вера.

- Владыка, а кто из педагогов, духовных наставников, встретившихся на Вашем жизненном пути, оказав на Вас самое большое влияние?

- Я был студентом-очником двенадцать лет. Духовную школу прошел от училища до академии, и даже в светском европейском вузе успел поучиться. Я благодарен всем своим наставникам, в числе которых были яркие личности, повлиявшие на мою жизнь. Среди них игумен Дионисий (Шленов). Когда в начале 2000-х годов я учился в Рязанском православном духовном училище, он, тогда еще молодой иеромонах, приезжал к нам преподавать греческий язык. Отец Дионисий болел церковной наукой - в хорошем смысле этого слова. Он был прекрасным лектором, филологом. Он не просто преподавал нам грамматику греческого языка, а обращал наше внимание на первоисточники греческой православной культуры, на античную философию, учение святых отцов, чтобы мы могли прикоснуться к сокровищнице святоотеческой мысли. В отце Дионисии была искра любви, искра горения ради своего дела. А это не могло не повлиять на души любознательных студентов. Тогда я пассивно относился к перспективе дальнейшего богословского образования. Но отец Дионисий зажег во мне это желание продолжать духовное образование и познавать богословскую науку.
Я поступил в академию во многом из-за того, что там преподавал отец Дионисий. Мне и дальше хотелось учиться у этого человека. Он был заведующим греко-латинским кабинетом. Вокруг отца Дионисия образовался такой научный кружок, где мы каталогизировали книги, постоянно что-то писали, обсуждали богословские новинки.
Я очень хорошо учился по классическим языкам. Но для своего исследования выбрал латинский язык. Я перевел на русский один из трактатов святителя Амвросия Медиоланского. Впоследствии работал над латинской патристикой, поэтому латинский язык я знаю лучше, чем греческий. Но призываю всех студентов не пренебрегать классическими языками, потому что невозможно заниматься серьезной церковной наукой без знания оригинальных языков.
Также среди наставников хотелось бы назвать Владимира Дмитриевича Юдина, профессора Московской духовной академии, легендарного преподавателя истории. Его любили все студенты без исключения. Он был очень оригинальным лектором. Преподавал историю Русской Православной Церкви и историю России. Он привил мне любовь к этим предметам. Благодаря Владимиру Дмитриевичу я стал изучать византологию, общецерковную историю.

- Расскажите немного о своей семье, о том, с чего начался Ваш духов¬ный путь? Когда Вы осознали свое предназначение в жизни?

- Я родился в поселке Октябрьском Скопинского района Рязанской области в семье простых рабочих. Родители были далеки от веры, как, в общем-то, и многие наши соотечественники того времени. Они не были материалистами или воинствующими атеистами. Когда речь заходила о вере, мама часто повторяла: «Нас этому не научили». Но родители уважали мой выбор. А сделал я его очень рано. Когда мне было девять лет, я заявил маме, что буду священником. Хотя в нашем роду священников никогда не было, и я их даже не видел. Мама испуганно спросила: «Ты собираешься стать монахом?» А я не знал, кто такие монахи и сказал: «Нет, батюшкой». Это слово я услышал от своей бабушки. Когда я спрашивал у нее, кто идет в рай, она, чтобы я отстал, говорила: «Не знаю, батюшки, наверно, одни идут. Мы, грешные, туда не дойдем». Эта фраза так сильно запала мне в душу, что я решил: ну, тогда и я стану батюшкой. Вот такое было живое и детское восприятие окружающего мира и веры.
В 1991 году в соседнем селе Корневое, в четырех километрах от нашего поселка, открылся Борисоглебский храм, и я стал туда ходить. Звал с собой одноклассников, но они не захотели выстаивать длинные службы. Помню, и мне это было тяжело, поэтому я практически никогда не оставался в храме до окончания богослужения. Но однажды все-таки пристыдил себя и простоял до конца литургии. И после этого, думаю, что в награду от Бога, ко мне подошла псаломщица. Она задала мне несколько вопросов и предложила священнику взять меня в алтарь. Это было в день памяти Димитрия Солунского. Священник пригласил меня на вечернюю службу. А я тогда и не знал, что вечером тоже богослужения бывают. Помню, как возвращался потом один домой, лил дождь, а я, счастливый, бежал по асфальту вприпрыжку. Такой радости я никогда не испытывал.
Вот так с одиннадцати лет и до окончания школы я был очень активным алтарником. Вместе со мной священнику помогали нынешний протодиакон Анатолий Ковшиков и протоиерей Константин Гусаров, который сейчас в этом храме служит настоятелем. Мы ездили с батюшкой на все требы, делали уборку в алтаре, в ризнице. Потом я попросился на клирос - мне очень захотелось познать книжную мудрость. Я стал чтецом и певцом в храме. За шесть лет я многому здесь научился и смог хорошо подготовиться к поступлению в Рязанское православное духовное училище. Я успешно сдал экзамены, и меня зачислили на первый курс. Это был второй самый счастливый день в моей жизни?

- Какие цели и задачи Вы ставите перед собой в епископском служении, что считаете наиболее важным?

- Я всего лишь два года епископ и пока только познаю это служение. Но прихожу к выводу, что хороший епископ должен иметь много снисхождения к людям. Строгим нужно быть прежде всего к себе. А вот чрезмерная строгость по отношению к окружающим, на мой взгляд, вредит церковной жизни.
Я по своей натуре человек строгий. Еще когда был мальчиком-подростком и был псаломщиком на клиросе, от меня все трепетали. Еще тогда за мою не по возрасту серьёзность и строгость меня в шутку называли архиереем (смеется). Я пресекал посторонние разговоры и очень ревностно относился к соблюдению устава. Но, тем не менее, я осознаю, что в любой деятельности нужно находить золотую середину. Надеюсь, что я когда-нибудь этому научусь.
Епископ в переводе с греческого языка означает надзирающий, а архиерей -первосвященник. Отсюда возникают две ветви деятельности. Одна из них административная - руководить епархией, следить за порядком на приходах, освящать храмы, обеспечивать их антиминсами, направлять священников на служение в тот или иной приход, наблюдать за строительством храмов, координировать работу епархиальных отделов и так далее.
Другая ветвь деятельности - не менее важная, - когда архиерей представляет собой полноту Церкви, имея возможность совершать все Таинства, в том числе рукоположение в священный сан. Убеждён, что архиерей должен очень часто служить. К этой же деятельности я отношу обязанность архиерея проповедовать на каждой литургии, которую он служит. К проповедям, конечно, нужно готовиться. Признаюсь, что не легко всегда быть готовым к проповеди, особенно когда приходится служить по три недели подряд, как, например, получилось в этом году в конце Великого Поста и в первые две недели пасхального периода. Но после молитвы Господь всегда даёт нужные мысли и слова. Очень чувствуется помощь свыше.

- И в заключение ещё раз о журнале. Вы, как архиерей, ректор, главный редактор, что желаете увидеть на страницах ближайших номеров «Рязанского богословского вестника»?

- Я стал редактором журнала только потому, что меня назначили на должность ректора семинарии. Я не стоял у истоков создания «Рязанского богословского вестника», но периодически следил за его номерами, читал некоторые выпуски. Тематическое построение журнала, на мой взгляд, очень удачное. Пока мне даже добавить нечего. Будем продолжать это благое дело, тем более что нет предела совершенству.

Беседовала Вероника Шелякин

Скачать электронную версию Рязанского богословского вестника №2(20) 2019г.